Карлос Кастанеда :

–– Я подозреваю, что мы говорим о разных вещах, –– сказал я. –– Не следовало брать меня в качестве примера. Я хотел сказать –– должно же быть в мире хоть что-то, тебе небезразличное, что не было бы объектом для контролируемой глупости. Не представляю, как можно жить, когда ничто не имеет значения.

–– Это было бы верно, если бы речь шла о тебе, –– сказал он. –– Происходящее в мире людей имеет значение для тебя. Но ты спрашивал обо мне, о моей контролируемой глупости. Я и ответил, что все мои действия по отношению к самому себе и к остальным людям –– не более, чем контролируемая глупость, поскольку нет ничего, что имело бы для меня значение.

–– Хорошо, но если для тебя больше ничто больше не имеет значения, то, как же ты живешь, дон Хуан? Ведь это не жизнь.

Он засмеялся, и какое-то время молчал, как бы прикидывая, стоит ли отвечать. Потом встал и направился за дом. Я поспешил за ним.

–– Постой, но ведь я действительно хочу понять! Объясни мне, что ты имеешь в виду.

–– Пожалуй, объяснения тут бесполезны. Это невозможно объяснить, –– сказал он. –– В твоей жизни есть важные вещи, которые имеют для тебя большое значение. Это относится и к большинству твоих действий. У меня –– все иначе. Для меня больше нет ничего важного –– ни вещей, ни событий, ни людей, ни явлений, ни действий –– ничего. Но все-таки я продолжаю жить, потому что обладаю волей. Эта воля закалена всей моей жизнью и в результате стала целостной и совершенной. И теперь для меня не важно, имеет что-то значение или нет. Глупость моей жизни контролируется волей.

Он опустился на корточки и потрогал растения, которые сушились под солнцем на куске мешковины.

Я был совершенно сбит с толку. После длительной паузы я сказал, что некоторые поступки наших ближних все же имеют решающее значение. Например, ядерная война. Трудно представить более яркий пример. Стереть с лица земли жизнь –– что может быть страшнее?

–– Для тебя это так. Потому что ты думаешь, –– сверкнув глазами, сказал дон Хуан. –– Ты думаешь о жизни. Но не видишь.

–– А если б видел –– относился бы иначе? –– осведомился я.

–– Научившись видеть, человек обнаруживает, что одинок в мире. Больше нет никого и ничего, кроме той глупости, о которой мы говорим, –– загадочно произнес дон Хуан.

Он помолчал, глядя на меня и как бы оценивая эффект своих слов.

–– Твои действия, равно как и действия твоих ближних, имеют значение лишь постольку, поскольку ты научился думать, что они важны.

Слово «научился» он выделил кокой-то странной интонацией. Я не мог не спросить, что он имеет в виду.

Дон Хуан перестал перебирать растения и посмотрел на меня.

–– Сначала мы учимся обо всем думать, –– сказал он, –– А потом приучаем глаза смотреть на то, о чем думаем. Человек смотрит на себя и думает, что он очень важен. И начинает чувствовать себя важным. Но потом, научившись видеть, он осознает, что не может больше думать о том, на что смотрит. А когда он перестает думать о том, на что смотрит, все становится неважным.

Дон Хуан заметил выражение полнейшего недоумения на моем лице и повторил последнее утверждение трижды, как бы пытаясь заставить меня понять. Несмотря на это, сказанное им поначалу произвело на меня впечатление абсолютной бессмыслицы. Но после обдумывания я решил, что это была очень сложная формула, имеющая отношение к каким-то аспектам восприятия.

Сергей Гриневич :

Без комментариев... Сытый голодному - не товарищ )))))))